Василий Филипчук: 30 лет Независимости - время выяснить, почему со страной все случилось именно так

Тридцать лет назад Украина выбралась из-под руины огромной тоталитарной империи и до сих пор должна была полностью оправиться от хаоса и избавиться влияния советской партхозноменклатуры. Но почему так получилось, что вместе с собой в нелегком евроинтеграционной путешествия Украина до сих пор тянет олигархов и коррупцию, теряя политическую силу и кое авторитет?

Об этом – в интервью с украинским дипломатом, главным советником Международного центра перспективных исследований Василий Филипчук.

Скоро Украина будет отмечать 30-летие Независимости. Национальное возрождение, Народный рух, антикоммунистический самиздат, Революции на граните, - Вы были среди тех, кто в советские времена боролся за нашу независимость ... Сейчас уже можно оценить 30-летний путь независимого государства. Что в результате пошло не так, почему те, кто боролись за независимость, не смогли превратить УССР на Украине, о которой тогда мечтали?

- Тридцатилетие Независимости - время не для фанфар, а для серьезного общественного диалога о том, почему за время независимости все случилось именно так. Почему мы стали самой бедной страной Европы, почему мы потеряли контроль над частью наших территорий, почему миллионы не видят здесь для себя никаких перспектив и мигрируют за границу в поисках лучшей доли. Почему то, чем мы гордимся - самолеты, космос, наука, промышленность - обычно только наследство с советских времен, которым мы и распорядиться правильно не смогли. Почему толерантная, спокойная, комфортная Украина через 30 лет независимости наполнена глубокими внутренними противоречиями и агрессией. Почему вместо демократии и рыночной экономики у нас олихархономика и политическая коррупция. Только на основе честного ответа на этот вопрос мы сможем ответить на другой: что нам делать дальше. Как мы должны решить такой огромный комплекс сложных политических, экономических, безопасностных, социальных вызовов, которые стоят сегодня перед нами.

Прежде всего, думаю, надо честно признать, что одна из ключевых причин всех наших проблем заключалась в том, что независимость было не завоевана, а в значительной мере случайно свалилась в руки тогдашней компартийной элиты. Лишь незначительная часть тогдашнего украинского общества боролась за независимость и еще меньше - готовились к управлению этой независимостью. Большинство существовала в рамках модели, где были какие-то минимальные жизненные стандарты и достаточно скептически воспринимала идеи независимости. Я был одним из первых, кто начал поднимать сине-желтые флаги в моих родных Черновцах, ездить по стране и агитировать за независимость еще в 1989 году. Уже тогда было очевидно, что идея независимости, которой жила Западная Украина и незначительная часть киевской элиты, не имела такой общей поддержки, как, например, в странах Балтии. Не случайно же на референдуме в марте 1991 года за сохранение СССР проголосовали 70% граждан УССР.

Августовский переворот в Москве в 1991 году стал уникальным историческим моментом, когда кроме формальных атрибутов независимости можно было перезапустить весь комплекс и политических, и социально-экономических процессов. Не оставить на произвол трудовые коллективы, не кинуть на выживание целые социальные слои - а организовать их, направить государственную машину на модернизацию неэффективных частей экономики, создание новых производств, инфраструктурных проектов. Однако киевская компартийная элита быстро изменила красные флаги на сине-желтые и перехватила идею независимости. Мы получили ту же УССР, только еще хуже управляемую, или вообще не управляемую. Фактически, украинская партхозноменклатура быстро перекрасилась из красных в сине-желтые флаги, но осталась такой же неэффективной, которые раньше. Только к неэффективности добавилась коррупция, исчезновение каких-либо ограничений для личного обогащения, приватизации национального богатства. Это и обусловило кризисные явления, которые как снежный ком начали расти в течение первых лет независимости.

- Что стало основным фактором для украинцев, которые высказались "за" независимость?

- Как человек, который был на Майдане в 1990 году, ездила по тогдашней Украины, агитируя за независимость - основными аргументами "за" стали, во-первых, именно хаос в Москве и дестабилизация, которая охватила союзную столицу. Если к перевороту Москва и большинством партхозноменклатуры, и частью общества воспринималась как центр власти, гарантом стабильности, то ГКЧП превратил Москву в центр хаоса, угрозу стабильности и перспективам. Начались страхи, что дезинтеграционные процессы в России пойдут в геометрической прогрессии, центры власти в Москве оказались не способны не то что дать обществу привлекательного будущего, а даже навести порядок в столице.

А во-вторых - концепция независимой Украины, которая, как мы тогда верили, за несколько лет станет частью одной из самых богатых стран Европы, частью объединенной Европы, реализует огромный потенциал 52 миллионной нации. Казалось, в Украине мы сможем сохранить островок стабильности, спокойствия, толерантности во времена, когда в других частях Союза уже были вооруженные столкновения, этнические чистки - Центральная Азия, Южный Кавказ, действия советской армии в странах Балтии. Идея привлекательной, комфортной и стабильной страны руководила избирателями и в марте, и в декабре 1991 года, только в марте СССР и Москва еще были такими символами стабильности, а в декабре эта идея уже четко ассоциировалась с независимой Украиной.

Из этого следует один из важных выводов за 30 лет независимости: для граждан стабильность, отсутствие хаоса и наличие перспектив для своих детей в этой стране является исключительно важной. Когда же даже руководство государства не понимало куда государство движется, то чего ждать от граждан? Помните гениальный выступление тогдашнего премьера Леонида Кучмы в парламенте в 1993 году, когда он заявил с трибуны Рады: "Скажите, какое государство мы строим - и я вам его построю". То есть он не знал, какое государство мы строим даже через несколько лет после независимости. И единого ответа на этот вопрос у политической элиты в то время не было. Днепропетровская, Донецкая, киевская или львовская элиты воспринимали развитие Украины по-разному, а говорить об этом считалось неполиткорректным.

Кстати, именно так в 90-х и появилась концепция евроинтеграции - как попытка дать ответ какую страну мы строим и выстроить наконец какой-то план - измеряемый во временных показателях - как должна дальше развиваться наша страна.

 - Вы были автором Стратегии евроинтеграции, которая была принята в 1998 году. Однако, не состоит в Вас впечатление, что и она не сработала?

- Стратегия и сопроводительные документы к ней имели четкие даты исполнения - с датой создания предпосылок и готовности к получению полноценного членства. Поэтому по выполнению задач в соответствии с датами можете выводы сделать сами.

- О каких дать идет речь?

- Часть документов, содержащих очень конкретную дорожную карту выполнения Стратегии, не была включена в опубликованный текст, но две ключевых даты там сохранились - 2007 и 2012 годы. Первая — это выполнение критериев, необходимых для вступления в ЕС, вторая - это завершение предвступительных переговоров и готовность к вступлению. Почему именно такие даты? По опыту стран-кандидатов было четко видно, что для приведения в соответствие законодательной базы и институциональной способности нужно 10 лет. Как показала практика - меньше, активный период трансформации занял где-то около 5–6 лет у наших западных соседей, в Румынии и Болгарии - до 10. Поскольку проект текста написан в 1997 году, то соответственно и дату мы поставили 2007. А дальше 5 лет переговоров о вступлении, соглашение о членстве. Причем мы никогда не писали о дате вступления как таковой - так как всегда было понятно, что если условия вступления не выгодны, то вступать не нужно. Норвегия, Швейцария, а теперь и Великобритания прекрасно живут и без ЕС, Турция прекрасно растет несмотря на фактически отказ им в членстве, антиевропейские настроения во многих странах кипят, потому что глобализационные, интеграционные процессы иногда могут приносить пользу одним странам за счет других. Евроинтеграция — это математика: сколько ты отдаешь и сколько получишь.

Хотя, когда мы создавали концепцию, то основными все же были соображения не преимуществ от вступления, а использование интеграции как средства модернизации страны. Когда я пришел в МИД, мне предложили написать концепцию развития отношений с ЕС. Я спросил: почему развития отношений? Мы к тому времени, то есть 1996, 1997 годы, были в кризисном состоянии, так и не смогли прийти к "счастливому будущему", за которое голосовали в 1991 году, в то время как Польша, Чехия смогли пройти трансформацию. Казалось, есть один очевидный рецепт, то есть интеграция в ЕС, и я предложил создать не концепцию развития отношений с ЕС, а по примеру поляков, стратегию интеграции в ЕС. Поскольку никто серьезно в то время к этому ни относился, то и споров не было, все легко согласовали.

Однако, за неимением готовности ЕС принимать в сложный процесс расширения еще и Украину и воспринимать ее частью новой, объединенной Европы, а заодно и непривлекательность нашего имиджа - дело Гонгадзе - все это привело к тому, что в 2003-2004 годах в ЕС было принята концепция "соседства", противоположная концепции расширения. Как реакцию на это, я предложил подать заявку на вступление в ЕС чтобы не заниматься самообманом, надо было четко понять, видят нас частью общего дома или нет. Однако, наши коллеги тогда достаточно элегантно обыграли на дипломатическом поле руководство страны. Сначала с ЕС, потом с НАТО. Не отталкивая нашу страну, Брюссель использовал подход "to anchor Ukraine" - "заякорить Украину", то есть не брать на борт, а держать в своем фарватере. Для них это была очень удобная концепция: не особо вкладываться, не пускать ни в ЕС, ни в НАТО, но держать под своим влиянием. Перспектив нам такая концепция не давала, хотя и не была отрицательной. С другой стороны, для россиян она стала сигналом, что сейчас ни Украину, ни Грузию не готовы брать, но за несколько десятилетий все еще может измениться. Для Путина и его окружения такой сигнал как раз и стал "зеленым светом" о том, что нужно действовать сейчас. Далее были 2008 год для грузин и 2014 год для нас ...

 - К будущим потрясениям привела не только неготовность ЕС, но и наши внутриполитические разногласия относительно того, куда идти Украине?

- Да, если бы евроинтеграция воспринималась и была инструментом модернизации, никаких возражений она бы не вызвала. Но наши политики, ничего не делая для модернизации, быстро использовали ЕС и НАТО для геополитических или внутриполитических игр, для цементирования своего электората вокруг языка или внешнеполитического курса.

Летом 2013, кстати, я публично говорил и писал, что игры вокруг соглашения об Ассоциации могут привести к сепаратизму и центробежным тенденциям. Украина - не Беларусь или Россия, где можно заставить кого-то соглашаться с той или иной концепцией. Очевидно, что если мы не покажем концепцию "привлекательной Украина для всех", то те, для кого она непривлекательная, будут активно противодействовать, тем более что рядом есть Россия, которая всегда готова подкинуть хвороста в этот костер, чтобы показать своим избирателям и Западу ошибочность концепции независимой Украины.

 - То есть, где ключевая проблема в наших евроинтеграционных стремлениях, которые за два десятилетия кроме безвизового режима так ничего Украины и не дали? Ошибочная политика власти, недоработки дипломатов, сопротивление крупного бизнеса, или что-то еще?

- Вступление любой страны в такое объединение как ЕС или НАТО имеет три составляющих. Первая - политическое решение самой страны-кандидата, второе - согласие той или иной организации, третья - техническая готовность обеих сторон. Даже если есть техническая готовность, то это ничего не гарантирует. Главным является наличие политической воли принять новую страну - с ее преимуществами, но главное - рисками. Мы это увидели еще в Бухаресте в 2008 году, когда нам де-факто отказали в ПДЧ из-за нежелания еще тогда брать на себя чисто теоретические риски. Российская агрессия перевела эти риски по теории на практику. Поэтому без урегулирования конфликта с РФ и определения такой модальности сосуществования, которая снимет российскую угрозу, нас ни в ЕС, ни в НАТО не примут - именно из-за их нежелания брать на себя вопросы безопасности риски в отношениях с Россией.

 - Что же тогда делать?

- У нас было две ключевые мотивации на пути в ЕС и НАТО: модернизация страны и защита от России. Время прежде всего сделать выводы. И модернизация страны, и защита от внешней агрессии — это исключительно наша ответственность. Никто ее делить с нами не будет. Нам даже внешнюю помощь не дают как когда-то кандидатам на вступление. Ведь мало давать советы и говорить "смотрите, как у нас хорошо, а вам надо больше бороться с коррупцией". Надо применять весь объем инструментов, которые были задействованы в отношении Польши, Венгрии, других стран-кандидатов, подобные финансовые и человеческие ресурсы. Там за средства ЕС строили дороги, мосты, инфраструктурные объекты, которые лучше любых выступлений или плакатов убеждают граждан, зачем им ЕС. У нас же не произошло даже реальной реформы госвласти, проекты, которые мы видим с 2015 года — это тот самый TACIS (программа ЕС "Техническая помощь для СНГ") в немного улучшенной версии.

В реформах и защите от агрессии мы можем полагаться только на себя, и сделать это мы можем только при условии сплочения общества в Украине, консенсуса относительно того, кто мы, что нас объединяет, каким является видение будущей процветающей, безопасной и толерантной Украины, комфортной для всех. Социальная сплоченность, наличие высокого уровня консенсуса в обществе является лучшей основой для всех дальнейших действий правительства: и по урегулированию конфликта, и по осуществлению реформ. Президент и правительство должны ежедневно коммуницировать с обществом по и политическим решениям. Пятничное СНБОУ-шоу не может заменить национальный диалог, установившийся в цивилизованном мире процесс коммуникации и общественного обсуждения при принятии политических решений.

В будущем успешность нашего периода будут оценивать именно по упомянутым выше двум параметрам - модернизация страны, восстановление промышленности, восстановление экономического роста, эффективность выбранной экономической модели и урегулирования конфликта с РФ, восстановление нашей территориальной целостности. Нужен четкий, согласованный всеми заинтересованными сторонами - политическими партиями, неправительственными организациями, профсоюзами, большим и малым бизнесом, общинами - план дальнейшего развития страны. С четко зафиксированными и согласованными всеми стейкхолодерамы количественными и временными параметрами достижения - через год, три, пять. Тогда очень легко можно будет делать выводы - мы куда-то движемся, стоим на месте, вообще дальше падаем вниз ...

- А каким тогда должно быть место Украины в современном мире?

- Переосмысление основ нашей внешней политики также должно стать предметом общенационального диалога. И найти свое место в мире для страны с такими вызовами, как у нас - не простая задача. Сегодня мы живем не просто в сложном мире, а в мире, который, по определению Рона Барнетта, британского эксперта по вопросам образования, является суперсложным. Чем отличается сложность (complexity) от суперсложности (supercomplexity)? Если в первом случае благодаря глобализации мы имели дело с нарастающей количеством акторов, каждый из которых находился на пересечении многих политических, социальных, культурных измерений (локального, национального, глобального и т.д.), и наша задача сводилась к тому, чтобы действовать и реагировать сбалансированно на вызовы в сложной среде, то во втором случае мы даже не до конца уверены, правильно ли понимаем саму природу вызовов современного мира. Климатические изменения могут иметь такое влияние на мир и на каждую страну, что все ныне действующие нормы, международные организации, договоренности станут вообще неподходящими новым реалиям. Суперсложность ¾ это ситуация, когда наша идентичность, наша компетентность, понимание соответствия наших действий новым вызовам подвергаются сомнению, а ранее понятные линии поведения становятся все более неопределенными.

Агрессия России против Украины открыла дверь в новый уровень суперсложности, окончательно нарушив шаткий баланс, на котором держался мир после окончания "холодной войны". Клубок проблем, охвативший планету от начала российско-украинской войны 2014 года, сблизил раньше не связанные между собой сферы жизни, делая их заложниками многомерного, сложного и беспрецедентного по своим масштабам системного кризиса современного мира. Политика, экономика, общество, терроризм, религия, новейшие технологии, экология, здравоохранение, сформировали суперсложный ландшафт современности, который требует не менее комплексного понимания для работы с задачами новой эпохи.

Современный мир - мир нестабильности, неопределенности, сложности и неоднозначности - не терпит вчерашних нарративов, стереотипов 20-летней давности, линейных рецептов что дальше делать, неспособности приспосабливаться к новым реалиям. Украина должна переопределить свою концепцию дальнейшего развития, исходя из новых реалий. Она должна стать территорией свободы, процветания и безопасности - толерантной и приветливой к разным культурам, религиям, комфортной для бизнеса и финансов. Устранить беззаконие в судах и правоохранительной сфере, слабость и неэффективность государственных институтов, восстановить безопасность, выйдя из геополитических противостояний - все это возможно за месяцы, а не годы или десятилетия. Такой Украина станет привлекательной и для мира, и для собственных граждан.

Биографическая справка

Филипчук Василий Александрович (род. 22 октября 1971, Черновицкая область, Кицманский район, с. Киселев) - украинский дипломат, политик, общественный деятель, Представитель МИД Украины (2005-2006), директор Департамента европейской интеграции Секретариата КМУ (2012-2013).

Имеет 3 ранг государственного служащего, дипломатический ранг - Чрезвычайный и Полномочный Посланник второго класса. Кандидат наук по государственному управлению.

С 2014 - председатель правления, с 2016 - главный советник Международного центра перспективных исследований (МЦПИ).

Основатель интернет-издание "Апостроф" (2014) (https://apostrophe.ua) и телеканала "Апостроф TV" (2020) (https://apostrophe.ua/tv).